Отзыв на кино Дорогой Икс

Дорама «Дорогой Икс» создаёт иллюзию сложной, многослойной истории о боли, выживании и искуплении, но за эффектной драматургией скрывается тревожный месседж. Сюжет будто бы стремится оправдать насилие, если оно совершается «во имя выживания» или совмещается с красивой подачей и трагизмом.

Главная героиня, А Джин, остаётся в финале фактически безнаказанной - несмотря на то, что именно она спланировала убийство собственного отца так, чтобы в тюрьме оказался другой человек. Сценаристы, кажется, решили, что эмоциональная травма и талант к манипуляции освобождают от ответственности. Однако настоящая справедливость требовала бы обратного: признания вины и наказания, ведь её действия - это осознанное расчетливое зло. За грехи А Джин расплатились все, включая намеренно втянутого бейсболиста, но не она сама. 

Тема насилия в дораме вообще подана тревожно. В Южной Корее часто обсуждается культура молчания вокруг семейного насилия, когда «сор из избы не выносится». «Дорогой Икс» не только не осуждает это замалчивание, а наоборот, романтизирует его, словно говоря: «Если справедливость не сработает - убей, замети следы и живи дальше». Такая подача превращает дораму в пропаганду хитрости и жестокости под маской психологического триллера.

Отдельно хочется отметить слоистость образа А Джин. Сценарий искусно скрывает те эпизоды, где она сама наносит вред. Мы знаем, что ещё в школе она участвовала в вымогательствах вместе с Дже О, но жертв этих историй нам не показывают. Мы видим лишь страдания самой А Джин. Такое одностороннее смещение фокуса делает персонажа жертвой обстоятельств, хотя по сути она - хищница, привыкшая прятать когти за маской уязвимости.

Даже история с Ин Ганом - мнимая романтика, построенная на использовании. Для А Джин эти отношения - карьерный ресурс, не более. Для него - последняя попытка обрести смысл. Но в кульминации именно она вновь остаётся живой, свободной и «глубокой», а его трагедия растворяется в авторском эстетизме.

«Дорогой Икс» - талантливо снятая, но крайне тревожная работа. Она подменяет разговор о системной травме разговором о личной выгоде. Вместо вопроса «почему общество допускает насилие?» зрителю внушают другую мысль: «если ты достаточно умен - тебя не поймают». И в этом смысле дорама становится не критикой зла, а его элегантной апологией.